Дорога домой[Книга 1, часть 1] - Георгий раб Божий

— Уведите.

Через мгновение я увидела у своих ног ребеночка около девяти месяцев, он ползал вокруг меня и тянул ко мне ручонки.

— Один из них, — торжественно объявил главный бес.

Сжалившись, я взяла младенца на руки и прижала к себе, но Пресвятая Богородица открыла мне глаза: на руках у меня был маленький бес. С омерзением и ужасом я отшвырнула нечисть в сторону и подумала:

— А почему я стою? Пора уходить.

Развернувшись, я пошла назад в гробовой тишине. На моем пути неожиданно выросла высокая груда драгоценных камней, не задумываясь, я обошла ее и пошла дальше. Передо мной выросла другая куча — золото в крупных, с горошину, гранулах. Затем я обошла еще несколько куч — с камнями, какими-то драгоценностями.

Конечно, можно было бы подумать: зачем это золото предлагают там, где оно не нужно? Но в том то и дело, что предлагая их там, «князь» на самом деле предлагал их здесь и сейчас, в этой жизни, когда мы испытываем такие жуткие материальные трудности.

Но даже если отбросить в сторону неотбрасываемое — служение Творцу, Богу и Вседержителю, как можно было пойти на договор с лукавым? Это же лукавый — он скажет одно, а сделает другое; пообещает одно, а платить заставит все время и непомерную плату. Да ему и нужно только-то — посадить человека на крючок, а потом на него как можно плотнее насадить, чтобы жертва с этого крючка уже никогда не сорвалась, даже на Страшном Суде; а для этого все способы хороши.

Перед выходом с площади я неожиданно наткнулась на отца, стоявшего с закрытыми глазами. Очевидно, он сейчас спал, и его душу привели сюда, чтобы попытаться повлиять на меня. На секунду задержавшись, я переборола свои чувства и пошла дальше. Еще через несколько шагов я увидела Галину, одетую в лохмотья. Умоляюще, она смотрела мне прямо в глаза. Не останавливаясь, я прошла мимо. Жалобным голосом она пролепетала вдогонку:

— я же вам помогала!

Мотнув отрицательно головой, я решительно шагнула к выходу и сделать это было нелегко, ведь Галина действительно многократно выручала нас.

На следующей молитве я оказалась на площади в городе Раи перед Храмом. На мне была неземной красоты одежда синего цвета. Края платья и запястья рукавов были усыпаны россыпями синих бриллиантов. Запястья рук были охвачены синими бриллиантовыми обручами. Волосы на голове украшал обруч из белого золота с инкрустациями бриллиантами, а по центру сиял крупный камень. Талию мою охватывал широкий бриллиантовый пояс, ноги были обуты в сандалии из белого золота с камнями.

По площади неторопливо прогуливались мужчины и женщины в возрасте от тридцати пяти до сорока пяти лет. Некоторые женщины были в платках синего цвета, на некоторых мужчинах были широкие синие пояса из такой же ткани. Пришла мысль, что нужно пойти направо от Храма — оттуда начало брали три широкие улицы. Первая была набережной, она огибала озеро. Вторая шла прямо, а третья улица уходила немного левее. Через несколько минут пути по средней улице, я услышала голос Пресвятой Богородицы:

— Почувствуй, — и почувствовала разлитый в воздухе цветочно-фруктовый аромат неземного нектара, описать который не могу, это что-то необычно освежающее и бодрящее, но не напаяющее.

Вскоре я вышла к огромному широко раскинувшемуся городскому саду с неземными деревьями и кустарниками и пошла по широкой аллее среди этих растений, но ничего рассмотреть не смогла. То есть, я видела, например, что передо мной дерево и пыталась рассмотреть его, но силуэт затягивало легкой дымкой, детали расплывались, и я не могла сфокусировать свой взгляд.

С уверенностью же можно сказать следующее: в мире Раи все идеально и безупречно гармонично, не так, как у нас. Если это деревья — все как на подбор красивые, листочки — как нарисованные и все одинакового размера. Если это опушка — она выразительно правильной формы. Если это причал — каждая деталь его выполнена с такой любовью, такой заботой к каждой самой мелкой детали, все так безупречно гармонирует в совокупности, что понимаешь — это мог создать только Сам Господь Бог, Творец и Создатель! У нас на земле все предметы, растения, здания, ландшафты и все, что только есть, всегда имеет либо какой-то недостаток, либо выглядит либо чересчур помпезно, либо же нарочито пышно. Часто мы так и говорим: все хорошо, если бы не одно «но». В Раи этого «но» и в помине нет, во всем чувствуется забота, чтобы человеку было не только комфортно, уютно и удобно, но чтобы от каждой вещи, от каждой детали он получал максимальное наслаждение и удовольствие. И пусть это будет фасад здания, лавочка, повозка, стакан, ложка, дерево, куст или даже самая простая травинка — все дышит любовью, заботой и лаской в самых искренних, полных и максимально объемных пониманиях этих слов, затертых нами до полного абсурда.

По саду порхали райские птички с алыми брюшками, как у снегирей. Еще там летали неимоверно крупные бабочки, с ярко красными алыми огромными крылышками, сантиметров двенадцать в длину. Крылышки были украшены нежными узорами из чуть выпуклой золотой паутинки неописуемой красоты. Птички и бабочки летали непривычно плавно и неторопливо. В Раи вообще все движется и летает исключительно плавно и неторопливо. Если на земле птицы в полете машут крыльями так часто, что их даже рассмотреть невозможно, то в Раи это происходит величественно, мягко, спокойно и умиротворяющее.

Наслаждаясь неземными ароматами и необыкновенными видами, я вышла на большую поляну с высокой травой, мягкой, как тончайший шелк. Поляна была заполнена разнообразно одетыми людьми, но никто из присутствующих не обращал внимания на различия в одежде; все сидели на траве в скромных позах и с благоговением слушали человека в немыслимо красивых золотых одеждах, источавших ослепительное сияние.

— Кто же это? — подумала я.

— Игнатий, — ответил Ангел Хранитель.

— Брянчанинов?!

— Да.

— Можно ли мне побыть здесь? — спросила я, но Ангел Хранитель не ответил. Что ж, значит, нужно возвращаться, и я пошла обратно к Храму. По дороге мне было позволено рассмотреть невысокое светлое стройное здание из камня очень теплого оттенка. Через высокие входные двери я попала в широкий центральный коридор, в обе стороны от него исходили многочисленными лучами коридоры поменьше, которые были образованы из высоких стеллажей. Стеллажи были заполнены книгами в золотых окладах одинакового размера, но разной толщины. В проходах между стеллажами стояли белые мраморные скамеечки с одной общей спинкой на обе стороны. На скамеечках сидели люди и с благоговением читали эти восхитительные книги, удерживая их на весу, не касаясь коленей. Тексты на белых страницах были набраны шрифтом из чистого золота. Как я поняла, в этом здании были собраны абсолютно все труды без исключения всех святых людей, когда-либо живших на земле. После библиотеки я направилась к Храму.

14.07.2010

Этот день начался необычно. В половине одиннадцатого нас разбудил Ангел Хранитель, хотя мы пошли спать в пять утра. С трудом соображая, мы поднялись, и какое-то время приходили в себя. Пришла мысль вставить нашу старую карточку в телефон, он у нас один на двоих и продать его нельзя — он облез и рассыпается в руках на части, во время разговора нужно все время придерживать заднюю крышечку.

Этот номер знают банки, и мы включаем ее редко, так как объясняться с кредиторами безсмысленно — денег у нас все равно нет. Вставили карточку и сразу же позвонили. Снова старая песня: почему не платите, когда заплатите, смотрите, не то вы пожалеете. Затем еще звонок, на этот раз риэлтор — есть покупатель на здание! Вот это да, пятнадцать миллионов рублей будут сейчас очень кстати, потому что нашими неоплаченными счетами скоро можно будет оклеивать стены.

В одной из новостных программ мы узнали, что вселенной около тринадцати миллиардов семисот миллионов лет и оторопели от этой цифры. Хорошо, если спасешься, а если нет? Загреметь в преисподнюю на месяц уже кажется страшным несчастьем, на несколько десятков лет — непоправимой трагедией, а если на эти миллиарды? А если эти миллиарды помножить на другие миллиарды?!

На молитве за детей я увидела, что мы с мужем, молящиеся на коленях, находимся за стеклом, за нами пристально и внимательно наблюдают бесы — «князь» и двое его помощников. Из чего я поняла, что нам что-то готовят.

Помолившись, мы решили прилечь на пару часов, поскольку не выспались и чувствовали себя отвратительно.

В тонком дневном сне я увидела, что нахожусь в каком-то летнем дощатом домике, похожем на домики пионерских лагерей детства. Зазвонил телефонный аппарат старого типа, я подняла трубку. Какой-то молодой мужчина спрашивал отца настоятеля нашего Храма, сказал, что договорился с ним на пять часов вечера. Осмотревшись, я увидела, что батюшки в доме нет, и попросила перезвонить позже, затем вышла во двор. Домик стоял на опушке леса, в окружении других, похожих между собой. Местность сильно смахивала на русскую деревню. Повсюду были люди, одетые как прихожане. Все были чем-то заняты, одни куда-то спешили, другие стояли, разговаривали. Через деревню тянулась широкая проселочная дорога. Прямо посреди этой дороги стояла нелепая и несуразная постройка — какой-то помост, с кривой крышей из старых досок, на непонятных неровных подпорках разной величины. Опершись о подпорку плечом, стоял молодой человек, который дожидался отца настоятеля. А вот и он идет, в окружении множества людей, но не похожий на себя, какой-то другой. Все от него чего-то ожидают, каждый своего, и вразнобой спрашивают: